Казалось бы от чего? В мире ежегодно делается около трёх триллионов снимков и нет другого более массового занятия, чем фотографирование. Но спасать надо немедленно, пока еще теплится надежда, пока миллионы снимков-близнецов, заполнивших все фотографическое пространство не погребли собою остатки фотографической образности, не стёрли из памяти само понятие: ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ФОТОГРАФИЯ.

Сегодня это галерейный уродец, выращенный в отместку за завистливыми художниками. Что-то невообразимо странное: по методу воспроизведения фотографическое (вот она эмульсия, вот — флэш карта !), а по содержанию и наполнению умирающее постмодернисткое. Не поворачивается язык назвать его живописным. Живопись испарилась из него давно, уступив место патологическим «художественным жестам».

Явная дегенерация в фотографии. Начиналось художественная фотография с подражания живописи, заимствования живописных приёмов: студийной постановки, искусственного освещения, классических изобразительных композиций. С трудом вырвавшись сначала из пелёнок, затем из оков пикториализма, присягнув развитию техники, выйдя на дорогу, РЕПОРТАЖНОСТИ, определившей её образность, она вдруг стремительно понеслась назад — в прошлое. И когда! Когда развивавшая её всегда техника взлетела на очередную — цифровую высоту, Когда компьютер и «PHOTOSHOP» позволяют легко осуществлять самые невероятные образные комбинации и сочетания.

Прямо по Гоголю: «Я тебя породил, я и убью!». Но виновата ли здесь техника? Сделав доступным создание фотографического изображения, она была и остаётся всего лишь усовершенствованным до самых последних электронных технологий, но – инструментом воспроизведения действительности. Таким же, как резец для скульптора, или кисть для художника. И тот и другой пользуются для создания своих произведений отражённой реальностью. Они могут закладывать в них любые образные и, даже как показала недавно еще раз «АРТ МОСКВА» откровенно клинические идеи и ассоциации.

Фотограф же берет САМУ ЖИЗНЬ для создания своих образных построений, репортажный метод здесь единственно возможный. Работа в стиле «лайф фотографи» — непосредственного контакта с действительностью, ЕЁ ОБРАЗНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ.

Ярчайший представитель «лайф фотографи», легендарный Анри-Картье Брессон говорил: «Документ меня не привлекает. Мне это кажется скучным и потому, вероятно, как газетный фотограф я плох... Журналистика — это запись событий. Некоторые газетчики — прекрасные авторы, другие же лишь собирают факты. Но факт сам по себе неинтересен. Интересна точка зрения, с которой автор к нему подходит. Значительную роль в восприятии фотографии играют воспоминания. Некоторые фотографии напоминают собою рассказы Чехова, другие — Мопассана. Они быстротечны и включают в себя весь мир. Но при фотографировании человек этого не осознаёт. В этом прелесть фотоаппарата. Раз, два — и вдруг перед вами картинка» («Популяр фотографи» 1974/5).

Для этих «раз, два» по Брессону, «протокольной фиксации объекта съёмки» явно недостаточно. Более того, сам автор — протоколист выглядит здесь неприлично догола бездуховно и безталантно раздетым. В чём можно легко убедиться, «погуляв» по фотографическим сайтам. Арт — посмодернисткий диктат, вечное, ещё с Новалиса, стремление «искусства идти за хлебом»создавать не художественные произведения, а продажные подделки завершают картину. Ссылки на всевластие рынка — здесь ни при чём.

ФОТОГРАФИЯ В ОПАСНОСТИ! Из исследователя, учителя и открывателя жизни она превращается в служанку гламура, растиражированную в миллионах экземпляров обложку глянцевого журнала.

Её девизом становятся не мужественные:

ПРАВДА, БЕСКОМПРОМИСНОСТЬ, ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ, а вырвавшееся в сегодня из приказьичьего прошлого: «Сделайте мне — красиво!».